Данте Алигьери.  (Dante Alighieri)
Божественная комедия.
ЧИСТИЛИЩЕ

---

ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ

1 Мы были на последней из ступеней,
 Там, где вторично срезан горный склон,
 Ведущий ввысь стезею очищений;

4 Здесь точно так же кромкой обведен
 Обрыв горы, и с первой сходна эта,
 Но только выгиб круче закруглен.

7 Дорога здесь резьбою не одета;
 Стена откоса и уступ под ней-
 Сплошного серокаменного цвета.

10 "Ждать для того, чтоб расспросить людей, -
 Сказал Вергилий, - это путь нескорый,
 А выбор надо совершить быстрей".

13 Затем, на солнце устремляя взоры,
 Недвижным стержнем сделал правый бок,
 А левый повернул вокруг опоры.

16 "О милый свет, средь новых мне дорог
 К тебе зову, - сказал он. - Помоги нам,
 Как должно, чтобы здесь ты нам помог.

19 Тепло и день ты льешь земным долинам;
 И, если нас не иначе ведут,
 Вождя мы видим лишь в тебе едином".

22 То, что как милю исчисляют тут,
 Мы там прошли, не ощущая дали,
 Настолько воля ускоряла труд.

25 А нам навстречу духи пролетали,
 Хоть слышно, но невидимо для глаз,
 И всех на вечерю любви сзывали.

28 Так первый голос, где-то возле нас,
 "Vinum non habent!" - молвил, пролетая,
 И вновь за нами повторил не раз.

31 И, прежде чем он скрылся, замирая
 За далью, новый голос: "Я Орест!" -
 Опять воскликнул, мимо проплывая.

34 Я знал, что мы среди безлюдных мест,
 Но чуть спросил: "Чья это речь?", как третий:
 "Врагов любите!" - возгласил окрест.

37 И добрый мой наставник: "Выси эти
 Бичуют грех завистливых; и вот,
 Сама любовь свивает вервья плети.

40 Узда должна звучать наоборот;
 Быть может, на пути к стезе прощенья
 Тебе до слуха этот звук дойдет.

43 Но устреми сквозь воздух силу зренья,
 И ты увидишь - люди там сидят,
 Спиною опираясь о каменья".

46 И я увидел, расширяя взгляд,
 Людей, одетых в мантии простые;
 Был цвета камня этот их наряд.

49 Приблизясь, я услышал зов к Марии:
 "Моли о нас!" Так призван был с мольбой
 И Михаил, и Петр, и все святые.

52 Навряд ли ходит по земле такой
 Жестокосердый, кто бы не смутился
 Тем, что предстало вскоре предо мной;

55 Когда я с ними рядом очутился
 И видеть мог подробно их дела,
 Я тяжкой скорбью сквозь глаза излился.

58 Их тело власяница облекла,
 Они плечом друг друга подпирают,
 А вместе подпирает всех скала.

61 Так нищие слепцы на хлеб сбирают
 У церкви, в дни прощения грехов,
 И друг на друга голову склоняют,

64 Чтоб всякий пожалеть их был готов,
 Подвигнутый не только звуком слова,
 Но видом, вопиющим громче слов.

67 И как незримо солнце для слепого,
 Так и от этих душ, сидящих там,
 Небесный свет себя замкнул сурово:

70 У всех железной нитью по краям
 Зашиты веки, как для прирученья
 Их зашивают диким ястребам.

73 Я не хотел чинить им огорченья,
 Пройдя невидимым и видя их,
 И оглянулся, алча наставленья.

76 Вождь понял смысл немых речей моих
 И так сказал, не требуя вопроса:
 "Спроси, в словах коротких и живых!"

79 Вергилий шел по выступу откоса
 Тем краем, где нетрудно, оступясь,
 Упасть с неогражденного утеса.

82 С другого края, к скалам прислонясь,
 Сидели тени, и по лицам влага
 Сквозь страшный шов у них волной лилась.

85 Я начал так, не продолжая шага:
 "О вы, чей взор увидит свет высот
 И кто другого не желает блага,

88 Да растворится пенистый налет,
 Мрачащий вашу совесть, и сияя,
 Над нею память вновь да потечет!

91 И если есть меж вами мне родная
 Латинская душа, я был бы рад
 И мог бы ей быть в помощь, это зная".

94 "У нас одна отчизна - вечный град.
 Ты разумел - душа, что обитала
 Пришелицей в Италии, мой брат".

97 Немного дальше эта речь звучала,
 Чем стали я и мудрый мой певец;
 В ту сторону подвинувшись сначала,

100 Я меж других увидел, наконец,
 Того, кто ждал. Как я его заметил?
 Он поднял подбородок, как слепец.

103 "Дух, - я сказал, - чей жребий станет светел!
 Откуда ты иль как зовут тебя,
 Когда ты тот, кто мне сейчас ответил?"

106 И тень: "Из Сьены я и здесь, скорбя,
 Как эти все, что жизнь свою пятнали,
 Зову, чтоб Вечный нам явил себя.

109 Не мудрая, хотя меня и звали
 Сапия, меньше радовалась я
 Своим удачам, чем чужой печали.

112 Сам посуди, правдива ль речь моя
 И был ли кто безумен в большей доле,
 Уже склонясь к закату бытия.

115 Моих сограждан враг теснил у Колле,
 А я молила нашего Творца
 О том, что сталось по его же воле.

118 Их одолели, не было бойца,
 Что б не бежал; я на разгром глядела
 И радости не ведала конца;

121 Настолько, что, лицо подъемля смело,
 Вскричала: "Бог теперь не страшен мне!". -
 Как черный дрозд, чуть только потеплело.

124 У края дней я, в скорбной тишине,
 Прибегла к богу; но мой долг ужасный
 Еще на мне бы тяготел вполне,

127 Когда б не вышло так, что сердцем ясный
 Пьер Петтинайо мне помог, творя,
 По доброте, молитвы о несчастной.

130 Но кто же ты, который, нам даря
 Свое вниманье, ходишь, словно зрячий,
 Как я сужу, и дышишь, говоря?"

133 И я: "Мой взор замкнется не иначе,
 Чем ваш, но ненадолго, ибо он
 Кривился редко при чужой удаче.

136 Гораздо большим ужасом смущен
 Мой дух пред мукой нижнего обрыва;
 Той ношей я заране пригнетен".

139 "Раз ты там не был, - словно слыша диво,
 Сказала тень, - кто дал тебе взойти?"
 И я: "Он здесь и внемлет молчаливо.

142 Еще я жив; лишь волю возвести,
 Избранная душа, и я земные,
 Тебе служа, готов топтать пути".

145 "О, - тень в ответ, - слова твои такие,
 Что, несомненно, богом ты любим;
 Так помолись иной раз о Сапии.

148 Прошу тебя всем, сердцу дорогим:
 Быть может, ты пройдешь землей Тосканы,
 Так обо мне скажи моим родным.

151 В том городе все люди обуяны
 Любовью к Таламонэ, но успех
 Обманет их, как поиски Дианы,

154 И адмиралам будет хуже всех".
    

            

---

---